Одна из них, например, предусматривает ограничение числа лиц, способных зарегистрироваться на жилплощади. Необходимость ее принятия авторы аргументируют, в частности, тем, что сейчас тут раздолье для легализации криминальных и экстремистских элементов, да и вообще злоупотребляют граждане своим правом на владение и распоряжение жилыми помещениями.

Ничего худого в том, чтобы навести порядок, сделать прозрачнее правила игры, безусловно, нет. Вот только на практике оказывается, что чуть ли не на каждый закон свой обходной маневр найдется.

Корреспондент НТВ Роман Соболь попытался понять, как же так, и что с этим делать?

Сезонное обострение. Каждую осень и каждую весну в стране резко увеличивается число нарушителей закона. У них схожие приметы — сплошь молодые люди от 18 до 27, и цель одна — увильнуть от очередного армейского призыва. В ход идут липовые медицинские справки, взятки, кто-то просто играет с военкомами в прятки.

Артём Потанин явился на призывную комиссию и заявил без обиняков: служить не пойду, хоть судите.

Артём Потанин, уклонист: «Да, я готов понести наказание, за то, что не хочу идти в армию. „Войны сейчас нет, была бы война — пошел бы без вопросов“.

Дело направили в суд по статье 328-й до двух лет лишения свободы. Но то ли служителей Фемиды подкупила такая честность, то ли суд учел тяжелое материальное положение Артёма — он единственный кормилец в семье, приговор мягкий: 10 тысяч рублей штрафа и год условно.

Анатолий Кузнецов, следователь Тутаевского отдела Следственного управления Следственного комитета РФ: „Не скрываясь, не придумывая себе каких-то болезней, просто не хочет служить в армии“.

Виктор Воронин, руководитель Тутаевского следственного отдела Следственного комитета РФ: „Судимость у него будет погашена, когда он заплатит штраф и пройдет год после уплаты штрафа. После этого он будет юридически не судим. В течение же этого срока, пока судимость не снята, он будет считаться судимым и в армию пойти не сможет“.

Получается, Артём нашел абсолютно легальный и сравнительно недорогой способ „откосить“. Судимость его не смущает, говорит: хоть со статьей, хоть без статьи в родном Тутаевске он все равно не мог найти хорошую работу. Да, через год Артёму могут прислать новую повестку, если будет новый суд, приговор, вероятно, вынесут более строгий.

Для Ярославля случай уникальный, но в других городах подобное случалось: и некоторые призывники судились до 28 лет, отделываясь штрафами. Таковы нюансы закона о воинской повинности. Все лазейки в нем уклонистами изучены весьма дотошно и довольно давно. Но порой испытатели законов на прочность демонстрируют удивительную скорость реакции. Некий запрет или ограничение только-только вступает в силу, а в обход уже проторена широкая тропа. И, вроде бы, все по-честному.

Владимир Лебедев, генеральный директор Калашниковского электролампового завода: „Заказчики, прямо скажу, стоят в очереди. Мы сейчас перешли на четырехсменную работу. В марте — в конце февраля все заказы выполним“.

С нового года в России запрещено производить и продавать лампы накаливания мощностью в 100 ватт и выше. В городке Калашниково тут же наладили выпуск ламп 95-ваттных. Директор заявил, как отрезал: закон мы не нарушили и градообразующее предприятие сохранили.

Владимир Лебедев: „Нам надо жить. За мной две тысячи работающих и пять тысяч жителей поселка Калашниково. Не дай бог, завод встанет, все будут бомжами. Куда они пойдут?“

Делают на этом предприятии и более мощные лампы — 150, 250 ватт, до бесконечности, по желанию заказчика. А запрет обходят просто. Была лампа инфракрасного света, а стала по паспорту „Прибор обогревательный с функцией освещения“. Греет хорошо, КПД — процентов 90. Покупатель сам решает, что ему делать с такой лампочкой — обогревать или светить.

В Калашникове экспериментируют со светодиодными и натриевыми светильниками, хотят ставить их на поток со временем, а пока традиционные, чуть урезанные, 95-ватные лампочки Ильича расходятся, как горячие пирожки даже за границей, в Германии.

В Челябинске местные водочные короли использовали почти такую же схему, чтобы обойти другой запрет — с 1 января в России пол-литра водки не может стоить дешевле 89 рублей. Тем самым государство пыталось поднять качество продукции и как-то замедлить алкоголизацию народа. На челябинских прилавках тут же появился „Напиток водочный“, 38 градусов, цена — в районе 60–70 рублей.

Нет, все-таки не настойка, здесь только спирт и вода. „Водочный напиток“ позиционировался как мягкая, дамская водка, но полюбил его совсем другой контингент.

Бездомный: „Мне разницы нет, какую водку пить, лишь бы она тепло давала“.

Спрос есть, прибыль идет, а надзорные органы разберутся что к чему еще не скоро.

Дмитрий Лесняк, юрист Общества защиты прав потребителей: „Законодателю не придет в голову ход, который потом применяется в отношении этого закона“. Сама законодательная база очень неповоротливая, и сам процесс принятия корректив равносилен по трудозатратам принятию самого закона».

На латание законодательных дыр, действительно, уходят многие годы. Например, в градостроительном кодексе есть такое понятие «незавершенное строительство». Это может быть и голый фундамент в чистом поле, и благоустроенный коттедж со всеми удобствами в элитном поселке, но не принятый в эксплуатацию на бумаге. А если жилье числится недостроенным, хозяин не платит налог на имущество. По некоторым данным, таких огромных, но якобы недоделанных дворцов,особенно много в самых престижных районах Подмосковья.

Дмитрий Злобинский, генеральный директор консалтинговой компании: «Возьмем одиозный поселок Барвиха, расположенный на Рублевском шоссе».

Скромный дом — 350 квадратов, минимальная ставка налога, а в итоге…

Дмитрий Злобинский: «Получаем 52 тысячи рублей».

Для обитателей Рублевки — мелочь, но в масштабах страны получается серьезный налоговый недобор. В большинстве стран вместо двух налогов — на землю и на имущество, берут один — на недвижимость, даже если она не достроена чуть-чуть. И это одна из главных статей пополнения бюджета.

Дмитрий Злобинский: «Недвижимость — не иголка, это не налог с оборота, она стоит и стоит. И хоть ты на бабу Клаву ее запиши, все равно кто-то будет платить. Пусть баба Клава и платит».

Нижний Новгород, сотрудники ФМС ловят на рынке нелегальных мигрантов, а заодно проверяют, как исполняется постановление правительства № 947, запрещающее иностранцам торговать на рынках. Однако, граждане Азербайджана и Таджикистана, Вьетнама и Китая тоже научились находить дыры в российском законодательстве. Продавцы и хозяева окрестных платок или притворяются случайными прохожими, или подсобными рабочими — их труд законом не ограничен.

В автобус загнали много подозрительного народа, впрочем, если регистрация у них в порядке, всех отпустят. Поймать нарушителя с поличным почти невозможно.

Ольга Зайцева, руководитель пресс-службы ФМС по Нижегородской области: «Пока он не взял в руки рабочий инструмент, пока не встал за весы или у кассы, какие к нему могут быть претензии?»

Любой новый закон, нормативный акт или постановление правительства проходят длительную, многоступенчатую проверку армией юристов и экономистов. Но бреши остаются. Кто-то советует законодателям нанимать консультантов из числа предпринимателей — знатоков «оптимизации расходов», как компьютерные сети нанимают бывших хакеров в службу безопасности. Кто-то предлагает каждый значимый законопроект выносить на широкое обсуждение, как было с законом «О полиции».

Есть мнение, что в России законы буксуют оттого, что их стало слишком много, и они часто противоречат друг другу.

Дмитрий Лесняк, юрист Общества защиты прав потребителей: «На сегодня наш объем нормативной базы, начиная от федеральных актов и до актов нижнего звена, превосходит законодательную базу в любой стране».

Европейским странам проще — там граждане традиционно законобоязненны, а в США все регулирует гигантская судебная система, нам такую пока не прокормить.

«Суровость законов российских смягчается необязательностью их исполнения», — эту фразу приписывают то Николаю Карамзину, то Петру Вяземскому, то Салтыкову-Щедрину. В любом случае афоризму этому лет 150 минимум.